Часть 76. Беседа Абу Суфьяна с Ираклием, правителем Византии

 

 

 

Имам аль-Бухари[1] передает от Ибн Аббас, да будет доволен им Аллах, что тот рассказывал ему о том, что Абу Суфьян ибн Харб, да будет доволен им Аллах, сообщил ему о том, что Ираклий послал за ним, когда он сопровождал караван курайшитов. Они занимались торговыми делами в Шаме, и это было в то время, когда Посланник Аллаха, солляллаху алейхи ва саллям, заключил перемирие с Абу Суфьяном и (другими) неверными курайшитами. (Абу Суфьян вместе со своими товарищами) прибыл к императору в Илию, где Ираклий, находившийся в окружении знатных людей Рума, призвал их ко двору. Подозвав к себе их и своего переводчика, он спросил: «Кто из вас приходится самым близким родственником человеку, утверждающему, что он − Пророк?»

 

Абу Cуфьян сказал:

 

− Я ответил: «Самый близкий из них – я». Тогда он сказал: «Подведите его поближе ко мне, а его товарищей поставьте у него за спиной», – и велел своему переводчику: «Скажи им, что я буду спрашивать его о том человеке, и, если он солжёт мне, пусть они уличат его во лжи». И, клянусь Аллахом, если бы я не стыдился того, что потом они станут рассказывать о моей лжи, то обязательно сказал бы о нём неправду! Затем Ираклий задал мне о нём первый вопрос: «Каково его происхождение (и место) среди вас?» Я ответил: «Он благородного происхождения». Он спросил: «Заявлял ли кто-нибудь из вас нечто подобное раньше?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «Был ли кто-нибудь из его предков правителем?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «А кто следует за ним: знатные люди или простые?» Я ответил: «Скорее простые». Он спросил: «Число их увеличивается или уменьшается?» Я ответил: «Увеличивается». Он спросил: «А отступает ли кто-нибудь из принявших его религию из-за недовольства ею?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «Приходилось ли вам обвинять его во лжи, до того как он заявил об этом?» Я ответил: «Нет». Он спросил: «Не свойственно ли ему вероломство?» Я ответил: «Нет, но у нас с ним сейчас перемирие, и мы не знаем, что он будет делать», – и больше ничего не смог добавить к сказанному.

 

Он спросил: «Приходилось ли вам сражаться с ним?» Я ответил: «Да». Он спросил: «И чем же заканчивались ваши сражения?» Я ответил: «Война между нами шла с переменным успехом: он побеждал нас, и мы побеждали его». Он спросил: «Что он велит вам делать?» Я ответил: «Он говорит: “Поклоняйтесь одному лишь Аллаху, не поклоняйтесь больше никому наряду с Ним и отрекитесь от того, что говорили ваши предки”, – и ещё он велит нам молиться, говорить правду, быть добродетельными и поддерживать связи с родственниками». Тогда он велел переводчику сказать мне: «Я спросил тебя о его происхождении, и ты ответил, что он принадлежит к знатному роду, но и все посланники принадлежали к знатным родам своих народов. И я спросил тебя, не говорил ли кто-нибудь из вас подобного до него, ты же ответил, что нет, и я подумал, что если бы кто-нибудь уже заявлял об этом до него, то я решил бы, что этот человек просто повторяет сказанное до него кем-то. Ещё я спросил тебя, был ли кто-нибудь из его предков правителем. Ты ответил, что нет, и я подумал, что если бы он был потомком владык, то я решил бы, что этот человек стремится вернуть себе свои родовые владения.

 

Ещё я спросил тебя, не приходилось ли вам обвинять его во лжи, прежде чем он стал говорить то, что говорит, а ты ответил, что нет, и мне стало ясно, что если он не клеветал на людей, то не станет возводить ложь и на Аллаха. Ещё я спросил тебя, знатные люди последовали за ним или простые, и ты сказал, что простые, но именно они и становятся последователями посланников. Ещё я спросил тебя, увеличивается их число или уменьшается, и ты сказал, что увеличивается, но именно таким и должно быть положение веры, пока оно не достигнет совершенства. Ещё я спросил тебя, отступается ли от его религии кто-нибудь из принявших её из-за недовольства ею, и ты ответил, что нет, но так и бывает, когда истинная вера проникает в сердца. Ещё я спросил тебя, не свойственно ли ему вероломство, и ты ответил, что нет, но и посланники никогда не поступают вероломно. Ещё я спросил тебя, что он велит вам делать, и ты ответил, что он велит вам поклоняться Аллаху и не поклоняться никому больше наряду с Ним, и запрещает вам поклоняться идолам, и велит вам молиться, говорить правду и быть добродетельными, и если ты говоришь правду, это значит, что он обязательно овладеет тем, что ныне принадлежит мне. Я знал, что он должен появиться, но не предполагал, что он окажется одним из вас. Если бы я был уверен, что сумею добраться до него, то обязательно постарался бы встретиться с ним, а если бы встретился, то непременно омыл бы ему ноги!»

 

А потом он потребовал подать себе послание Посланника Аллаха, солляллаху алейхи ва саллям, с которым Дихья был направлен к наместнику Бусры, и тот подал его Ираклию, который прочитал там следующее:

 

 

 

Абу Суфьян сказал: «Когда он закончил читать это послание, сказав то, что сказал, в его собрании стало шумно и поднялся крик, а нас вывели оттуда, после чего я сказал своим товарищам: “Ибн Абу Кабша стал столь важным человеком, что его боится даже владыка бануль-асфар!” С тех пор я был уверен, что он одержит верх, а в конечном итоге Аллах привёл меня к Исламу».

 

(Передатчик этого хадиса сказал): «Ибн ан-Натур был наместником Илийи, а Ираклий являлся епископом христиан Шама. Ибн ан-Натур сообщает, что однажды, прибыв в Илию, Ираклий проснулся утром в столь дурном расположении духа, что некоторые из его патрикиев даже сказали ему: “Нам не нравится твой вид!”»

 

Ибн ан-Натур сказал: «Ираклий же был прорицателем и астрологом и сказал им в ответ на их вопросы: “Наблюдая за звёздами этой ночью, я увидел, что владыка совершающих обрезание одержал победу, и я хочу знать, кто из людей делает обрезание?” Ему ответили: “Никто, кроме иудеев, но они не должны беспокоить тебя. Направь послания в разные города твоего царства, чтобы там перебили всех иудеев!” Между тем к Ираклию привели человека, которого послал к нему правитель из числа гассанидов, чтобы передать с ним известия о Посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует. Расспросив гонца, Ираклий велел: “Пойдите и проверьте, обрезан он или нет”. Они осмотрели гонца и доложили Ираклию, что тот обрезан, и тогда Ираклий стал расспрашивать его об арабах. Гонец сказал: “Они (тоже) делают обрезание”. Ираклий сказал: “Выяснилось, что владычество будет принадлежать им!”.

 

А затем Ираклий написал письмо в Румию своему другу, который обладал такими же познаниями, как и он сам, после чего отправился в Химс и не покидал этого города до тех пор, пока не получил от своего друга ответное послание, в котором тот писал, что разделяет мнение Ираклия о появлении Пророка, солляллаху алейхи ва саллям, и о том, что (он действительно является) пророком. После этого Ираклий призвал знатных людей Рума явиться в его дворец в Химсе, когда же они собрались, велел запереть ворота. Затем он вышел и сказал: “О византийцы! Если вы хотите преуспеть и встать на путь истинный и желаете, чтобы ваше царство устояло, присягните этому пророку!” Они, подобно диким ослам, бросились к воротам, но обнаружили, что ворота заперты. Поняв, что им ненавистны его слова и потеряв надежду на то, что они уверуют, Ираклий велел: “Приведите их ко мне!” − а когда те вернулись, он сказал: “Поистине, я говорил это только для того, чтобы проверить силу вашей приверженности к вашей религии, а теперь я убедился в этом!” И тогда они склонились перед Ираклием до земли, ибо остались довольны им, и это было последним, что связывало Ираклия с Исламом».

 

 

Бухари передает этот хадис во многих местах своего «Сахиха», так что сложно собрать все риваяты. Остальные авторы[2], кроме Ибн Маджа, передавали этот хадис через аз-Зухри от Убейдуллаха ибн Абдуллаха ибн Утба ибн Масуда от Ибн Аббаса, да будет доволен ими обоими Аллах.

 

То же передается в «Аль-Бидая»[3].

 

Этот хадис передает Ибн Исхак от аз-Зухри полностью, как говорится в «Аль-Бидая».

 

И этот же длинный риваят передает Абу Нуайм[4] в «Даляиль ан-нубувва» через аз-Зухри.

 

Аль-Байхакы[5] передает его с этим же иснадом.