РЕЖИМ ЧТЕНИЯ A

Статьи Манхадж Как я стал ханафитом

Манхадж

В детстве я жил в деревне. И вот возник вопрос, куда отправить меня учить Коран. В деревне была всего одна мечеть, где почти каждую пятни...

25 889

4 января, 14

Как я стал ханафитом

25 889

4 января, 14

Автор:

МАУЛЯНА АМИН САФДАР ОКАРВИ

Источник:

ДАРУЛЬФИКР.РУ

Исламский образовательный портал

Мы воздаем хвалу Аллаху и посылаем благословения Его благородному Посланнику.

В детстве я жил в деревне. И вот возник вопрос, куда отправить меня учить Коран. В деревне была всего одна мечеть, где почти каждую пятницу происходила битва. Барельви хотели поставить своего имама, а безмазхабники – своего. И там была всего одна семья из деобанди, но они не высказывали своего мнения. Пока шли битвы, имама не было, и так длилось шесть месяцев. Иногда в мечети образовывалось два джамаата. Это очень беспокоило моего отца. В конце концов он решил, что безмазхабники лучше понимают Единобожие, чем сторонники новшеств, и послал сына учиться к ним. Итак, меня отправили к хафизу из безмазхабников.

Как меня учили

В школе я уже выучил арабский алфавит, поэтому на первом уроке учитель начал с первого джуза. Он велел нам повторять аяты, и мы выучивали их. После этого учитель рассказывал нам, как заткнул за пояс такого-то ханафитского муфтия и переспорил такого-то ученого-ханафита. В мире нет такого ханафита (неважно, деобанди или барельви), кто бы сравнился с нами. Потом он показывал нам объявление и говорил: «Смотрите! Это объявление было напечатано двадцать лет назад. Это был вызов всем ханафитам мира – требование показать нам хотя бы один хадис, в котором Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) сказал бы, что он отменяет «раф’ ядайн» (поднятие рук). Покажите нам хадис, где Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) сказал бы, что спустя век его религия будет отменена и умме будет вменено в обязанность следование (таклид) за Абу Ханифой. Мы даже предлагали награду в несколько тысяч рупий, но никто нам не ответил».

Лживые слова учителя впечатляли учеников

А еще учитель сказал нам, что однажды по пути в Дели он остановился в Деобанде. Наступило время молитвы, и все учителя и ученики собрались в мечети. Тогда я вошел туда, показал им объявление и спросил: «В ваше медресе посылают эту листовку каждый год. Почему вы не присылаете нам хадис?» И наш учитель сказал, что тамошние преподаватели, стыдясь и смущаясь, ответили, что они никогда не видели такого хадиса, и спросили: «Зачем вы унижаете нас, постоянно прося прислать этот хадис?» Слушая учителя, мы понимали, что нет никакой надежды, ведь мы слышали, что в Деобанде – громадное медресе. Если наш учитель заткнул за пояс даже преподавателей в Деобанде, то разве можно найти такой хадис?

Что такое ихтиляф?

Разумеется, мы спрашивали у учителя, в чем разница между ним и суннитами. Он отвечал:

«Сынок, и мы, и сунниты верим словам Пророка (да благословит его Аллах и да приветствует). В этом мы единодушны. Но мы также говорим, что следует за тем, чьим словам верим. Но они говорят, что верят Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует), но следуют за имамом Абу Ханифой (рахматуллахи алейхи)».

Тогда мы спрашивали:

«Устаз, но ведь имам Абу Ханифа (рахматуллахи алейхи) был исламским ученым и наверняка помогал мусульманам понять слова Пророка (да благословит его Аллах и да приветствует), потому что не может быть такого, чтобы ученый намеренно противоречил хадисам».

Наш учитель отвечал:

«Имам Абу Ханифа (рахматуллахи алейхи) был очень праведным человеком, но в его время еще не все хадисы были собраны. И поэтому имам Абу Ханифа (рахматуллахи алейхи) многие предписания установил по аналогии (кыяс), но он отдельно подчеркивал, что нужно оставить его предписания, если они идут против хадиса. Но эти ханафиты очень упрямы».

На тот момент мы не сообразили спросить, зачем же умме надо было сначала заниматься фикхом и лишь потом – хадисами… Вне сомнений, составители «Сыхах Ситта» пришли позже четырех имамов, но никто из них не отводил в своих книгах главу для опровержения ханафитского или шафиитского фикха.

Знание хадиса

Учитель говорил нам:

«Подобно тому как ткани продают в магазинах ткани, а сахар – в сахарной лавке, хадисы можно найти только у знатоков хадиса (ахлюль-хадис). Ни в каком больше медресе хадис не преподают. Если вы покинете нас, то потом, хоть всю землю обойдите, вы не сможете утолить жажду хадисов. Хадисы преподаем только мы, и точка».

Тогда мы были наивны и не знали, что у ахлюль-хадис есть братья под названием ахлюль-Куран (знатоки Корана) и они тоже говорят нечто подобное. Но учитель, конечно, не говорил нам: «Коран можно учить только у ахлюль-Куран, ведь разве мы знаем Коран?» В любом случае, нас убедили, что истинных верующих – единицы, а все остальные отвергают хадисы.

Награда ста мучеников за веру

Мы хорошо помним, что не совершали желательных намазов, напротив, мы, скорее, смеялись над ними. И мы не придавали особого значения суннам, ведь это ханафиты придают огромное значение желательным намазам и суннам. О да! Однако большое внимание уделялось оживлению забытых сунн. Например, мы смыкали щиколотки с теми, кто молится рядом с нами к джамаат-намазе, ведь это забытая сунна и за ее оживление положена награда ста мучеников. То же самое с произнесением «амин» вслух. Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) говорил, что люди, которых раздражает «амин», будут иудеями его уммы, поэтому надо произносить «амин» как можно громче. Ведь, чем больше ханафитов тебя услышало, тем больше наград ста мучеников ты получишь. И ты получишь отдельную награду за то, что раздражал этих иудеев.

Каков фикх на самом деле

А еще у нашего учителя были такие книги, как «Хакыкатуль-фикх» мавляви Мухаммада Юсуфа Джайпури, «Шамшер Мухаммадийя бар акаид Ханафийя» мавляви Мухаммада Рафика Пасрури и «Шамаиль Мухаммади» мавляви Мухаммада Джонагри. Мы садились с учителем, и он зачитывал нам предписания, а потом мы по пять минут, обхватив голову, делали тауба:

«Таких ужасных вещей нет даже в книгах индуистов и сикхов. О Аллах! Если бы индуисты, сикхи и христиане узнали об этих предписаниях, они бы решили, что мусульмане опустились».

В общем, в наших умах укрепилась мысль, что ханафитский мазхаб – это такой грязный мазхаб, что даже индуисты, сикхи, зороастрийцы и иудеи не хотят иметь с ним ничего общего.

Методология

Теперь, когда мы впитали основы, учитель давал нам задание подойти к простым ханафитам и попросить отвести нас к их учителю, чтобы тот показал нам хадис, который сделает из нас ханафитов. Простые ханафиты действительно отводили нас к учителю, и мы просили его показать нам хадис, где бы Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) велел нам оставить его и следовать за имамом Абу Ханифой (рахматуллахи алейхи). Задав вопрос, мы никогда не слушали ответ с должным вниманием. Но уже две минуты спустя мы просили тех ханафитов, которые привели нас, засвидетельствовать, что их учитель так и не привел ни одного хадиса. Конечно, учитель после такого сердился на нас, и мы уходили. А наш учитель был очень доволен нами. Он хвастал своими учениками во многих деревнях и говорил:

«Смотри! Этот мальчик победил такого-то ханафитского учителя, который не смог ответить ни на один из его вопросов. Он не привел ни одного хадиса!»

И все отвечали:

«Пришла истина, и отступила ложь. Воистину, ложь такова, что исчезает» (Благородный Коран, 17:81 – перевод смысла).

Шесть пунктов

Наш учитель был экспертом в этой области. Он говорил, что нам не нужны Коран, хадисы и фикх, чтобы победить их. Даже неученый человек может получить награду ста мучеников, если будет докучать ханафитам.

1. Встретив ханафита, спроси его, приводится ли в каком-нибудь хадисе далиль на ношение часов, которые у него на руке. Чтобы задавать такие вопросы, никаких знаний не требуется. Можно послать шестилетнего мальчика в аптеку, там он укажет на любое лекарство и спросит: «Упоминается ли название этого лекарства в хадисе?» Задав такой вопрос, придите в мечеть и объявите: «Я спросил у ханафита хадис, но он не смог ответить». И теперь долг каждого безмазхабника – распространить слух, что такой-то ханафитский учитель не знает ни одного хадиса.

2. Если вас подловят на том же и спросят: «Покажи мне хадис, где упоминалась бы марка ручки, которой ты пишешь», – не паникуй. Сразу отвечай: «А какой хадис запрещает эту марку?» Теперь надо громко повозмущаться: «Ты не можешь показать хадис, в котором она бы запрещалась, ты не можешь привести хадис в свою защиту, ты не можешь привести хадис, в котором бы запрещалось что-то другое…» Теперь все безмазхабники будут передавать друг другу: «Откуда беднягам знать хадисы? Они же провели всю жизнь, изучая фикх!»

3. Если ханафит принес сборник хадисов и говорит: «Ты же из ахлюль-хадис! Посмотри на все те хадисы, которым ты не следуешь», – не время паниковать. Рассмейся ему в лицо и скажи: «Замечательно! Но что это за книга? Мы следуем только Бухари и Муслиму. В крайнем случае – «Сыхах Ситта» (шесть основных сборников хадисов). Не просто отвергай другие сборники хадисов, но высмеивай их, так чтобы человек, принесший книгу, устыдился и убрал бы свой сборник. Вот и все, ты вне опасности.

4. Если тебе показывают хадис из этих шести сборников и в этом хадисе – далиль против тебя, тогда сразу же проси, чтобы там была конкретная формулировка, подходящая под ситуацию. Пообещай ему 100000 рупий, если он найдет такой хадис. Так поступают кадианиты: они просят показать им хадис, в котором было бы точно сказано, что Иса, мир ему, был поднят на небо живым в своем теле. И этот хадис должен быть сахих, сарих, марфу, гейр маджрух. Безмазхабники требуют хадис со словами «мансух» (отменено) и «раф’ ядейн» (поднятие рук). Побольше возмущайтесь, чтобы оппонент замолчал под вашим напором.

5. Если вдруг вам приведут именно то, что вы хотели, и оппонент скажет: «Смотри! Слово, которое ты просил, тут!» – кричи в ответ: «Этот хадис – слабый, слабый, слабый!» (слово «слабый» надо повторить три раза). Теперь тебе не нужно принимать этот хадис, и у тебя есть преимущество, ведь ты показал, что твой оппонент ничего не знает об этом хадисе. Пускай теперь неуч поймет, что этот хадис – слабый.

6. Наконец, если ты видишь кого-то, кто не читает намаз, не надо говорить ему, чтобы он начинал молиться. Но, если ты встречаешь человека, который молится, непременно сообщи ему, что его молитвы недействительны.

Это были шесть наших основ.

Мой отец усердствовал в постах и молитвах, включая тахаджжуд. Я ежедневно с ним спорил, говоря, что его молитвы недействительны, его вера недействительна, его тахаджжуд не принимается и вообще ничто из его поклонения не принимается. Отец отвечал: «Не надо спорить. Мои молитвы и твои молитвы – все они принимаются». Я отвечал: «Какой кошмар! Разве наш Господь послал нам две молитвы: одну в Медине, а другую – в Куфе? Наш намаз – это намаз Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует), который приведет нас в Рай». Отец отвечал: «Прекрати говорить глупости». Это казалось нам величайшей победой. Еще я часто ему говорил, что очень уважаю его, иначе я бы открыл ему всю грязь фикха и его голова взорвалась бы от его смрада.

Так прошло несколько лет.

Переезд

Мы переехали в новое место, и там не было никого, кто бы подзуживал меня или хвалил. Но я ходил в городское медресе. Там у меня были уроки по арабской грамматике, «Булюг аль-марам» и Насаи. Смысл был не в том, чтобы пройти книги с учителем полностью, а в том, чтобы обсудить конкретные вопросы, например, чтение «Фатихи» за имамом, раф’ ядайн, «амин» вслух, складывание рук на груди в намазе, расставление ног и так далее. Если ты знаешь эти вещи, то наверняка сдашь экзамен на «отлично». Но в городе все-таки было не так жестко, как в деревне.

Любовь к спорам

Тогда моим учителем был не следующий мазхабу мавляна Абдуль-Джаббар Мухаддис Хандельви. Он позвал меня и сказал, что приехали ученики аллямы Анвара Шаха Кашмири и надо провести с ними диспут. Я ответил:

«Хазрат! Но что они могут сделать? Даже если бы имам Абу Ханифа (рахматуллахи алейхи) поднялся из могилы, даже он не смог бы победить нас в споре (да простит меня Аллах)! У нас есть хадис, а у них – только кыяс (суждение по аналогии)». Моему учителю понравились такие слова, он прочитал за меня дуа и вручил мне листовку, на которой было написано: «Вызов всем ханафитам мира. Награда – 100000 рупий».

Он велел мне взять эту бумагу и сказал, что победа за мной.

В Ид Га

Двое учителей-ханафитов остановились в медресе Ид Га. Я увидел, что мавляну Абдуль-Ханана Сахиба окружает множество людей, а мавляну Абдуль-Кадира Сахиба – поменьше. Я заключил, что мавляна Абдуль-Ханан – более знающий из них двоих. Я подошел, сел за ним и стал теребить хазрата за плечо, а потом и за голову. Хазрат несколько раз посмотрел на меня, но ничего не сказал. Когда я в четвертый раз подергал его за плечо, он спросил:

«Что ты делаешь?»

А я просто искал способ заговорить с ним. Я тут же достал листовку, протянул ему и сказал:

«Хазрат! Ахлюль-хадис беспокоят нас. И они предлагают 100 000 рупий за один хадис, но у наших учителей нет для них хадиса. Пожалуйста, помоги нам и напиши хадисы, которые стали бы ответом на их одиннадцать вопросов».

Хазрат ответил:

«Я долго не преподавал на урду и поэтому не очень правильно на нем говорю. А вот мавляна Абдуль-Кадир хорошо говорит на урду, и ему интересны эти вопросы. Иди попроси его».

Я встал и пошел к мавляне Абдуль-Кадиру, а хазрат обратился к мавляне:

«Этот мальчик очень умный. Пожалуйста, объясни ему эти вопросы. Я надеюсь, что по Воле Всевышнего Аллаха грязь смоется сразу».

Мавляна взял листовку и стал читать ее. Мавляна читал, а я наблюдал за выражением его лица. Иногда он слегка улыбался, а иногда его лицо выражало гнев. Так или иначе, он прочитал листовку полностью.

Намерение

Хазрат начал с того, что сказал:

«Сынок, очисти свое намерение. Если человек задает вопрос с намерением понять предписание религии, дабы исполнять его, то он получает награду за вопрос и отдельную награду за исполнение предписания религии. Если человек задает вопрос, чтобы посеять фитну, то он заработает себе грех за то, что спрашивал, и грех за посеянную смуту».

Он продолжил:

«Я объясню тебе предписания религии с единственной целью – снискать довольство Аллаха».

Я ответил:

«Я тоже хочу понять все это, чтобы снискать довольство Аллаха».

Кто должен предоставлять далили?

Хазрат сказал:

«В этой листовке много лжи, но лишь ученый может распознать обман другого ученого. Не каждый видит эту ложь. Несмотря на то что автор называет себя ахлюль-хадис, на самом деле, он отвергает хадисы, ведь в одном из известных хадисов говорится: «Довод (далиль) должен приводить тот, кто предъявляет претензии» (Тирмизи, т. 1, с. 249). И светский суд тоже требует доказательств с того, кто предъявляет претензии. Во всех этих одиннадцати вопросах претензии исходят от бехмазхабников. Значит, они и должны предоставлять далили. Но, чтобы скрыть слабость своих доводов, они поступают наоборот: они задают вопросы нам. Сейчас я разъясню это на примере. Рафидиты добавили некоторые слова в азан (призыв на молитву), такие как: «Я свидетельствую, что Али – святой Аллаха». Мы вправе потребовать от них, чтобы они привели нам аят или хадис в качестве довода или хотя бы доказали, что Али (да будет доволен им Аллах) ввел эти слова в азан. Но они не могут доказать это и никогда не смогут – вплоть до Судного дня. Но, чтобы обмануть своих невежественных последователей, они задают вопросы, подобные вопросам этих безмазхабников. Вот представь, они придут и скажут вам: «Если все безмазхабники мира соберутся и найдут хотя бы один хадис (сахих, сарих, марфу, гейр маджрух), в котором Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) запретил бы нам говорить такие слова в азане, то мы дадим вам награду в 100000 рупий». Теперь твой учитель должен показать такой хадис или признать, что шииты правы, а вы – нет, ведь безмазхабники всего мира не могут найти такой хадис».

Я ответил:

«Но зачем нам предъявлять такой хадис? Тот, кто говорит, что надо добавить слова в азан, должен сам предоставить далиль. Зачем нам искать хадис, который запрещал бы это? Это просто уловка, обман».

Он сказал:

«Но вы делаете раф’ ядайн и требуете от нас далиля на то, что это запрещено. Это тоже обман».

Потом он продолжил:

«Смотри, первая сура в Коране – это «Фатиха». Ее называют «Умм аль-Куран», и в ней содержатся ответы на многие вопросы. Кто-то спорит, нужно ли читать «Фатиху» перед едой, кто-то – нужно ли ее читать за имамом. И это несмотря на то, что в самой «Фатихе» изложены да главных правила – таухид (Единобожие) и таклид (следование). Но те, кто читает «Фатиху» на еду, не любят таухид, а те, кто читает «Фатиху» за имамом, не любят таклид. Я имею в виду, что ни те, ни другие не принимают полностью смысл «Фатихи»».

И потом он спросил меня:

«Когда вы спорите с теми, кто читает «Фатиху» на еду, вы требуете от них хадис, в котором говорилось бы, что можно читать «Фатиху» на еду с намерением передачи награды покойным (исалю саваб). Но тогда предоставьте им право потребовать от вас сахих, сарих, марфу, гейр маджрух хадис, где говорилось бы, что Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) запретил читать «Фатиху» на еду с намерением передачи награды мертвым. И они тоже посулят вам награду за такой хадис».

И он добавил:

«Ну давай, покажи им такой хадис».

Я ответил:

«Но это они читают «Фатиху» над едой, почему нам надо искать далили? Почему они должны требовать далиль со словами о запрете?»

Он спросил меня:

«Кто читает «Фатиху» за имамом – мы или вы?»

Я ответил:

«Мы».

И он сказал:

«Тогда почему ты требуешь хадис от нас? Почему у тебя одни весы для покупки и другие – для продажи, совсем как у народа Шуайба (мир ему)? Разве ты не помнишь, что Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) сказал, что нужно выбирать для брата то же, что выбираешь для себя (Бухари, с. 6)?»

Конкретный далиль

Он сказал:

«Можно попросить далиль, однако запрещено просить конкретный далиль. Так поступали неверующие, которые не верили чудесам Пророка (да благословит его Аллах и да приветствует), а просили чудеса, отвечающие их условиям. Когда же им не показывали чудес, о которых они просили, они отвечали, что им не дали то, чего они требовали. И потом они распускали слух, что вообще не видели никаких чудес. Представь, к тебе приходит человек и говорит: «Я очень грешен. Мне шестьдесят лет, но я никогда не читал намаз. Я хочу покаяться сегодня. Пожалуйста, научите меня молитве, но при одном условии – вам надо привести мне доводы на все ракааты, все восхваления, на формулу ташаххуда и салавата при помощи аятов Корана. Я не приму других доводов». Вы найдете все это в Коране? Если вы не сможете найти ему на все это далили из Корана, а он скажет, что вы не можете ничего доказать, то очевидно, что он неправ. И это называется «конкретизацией далиля». В зале суда судья требует предоставить доказательства, но не требует никакой конкретной формы. Какой бы довод ни предоставили в суде, его можно проверить. Например, некто привел Зейда в качестве свидетеля. Вы можете допросить Зейда, но вместо этого вы говорите, что Зейд не годится как свидетель и что вы примете только свидетельство президента или премьер-министра. Разве в каком-то суде используются такие методы? Вы верите Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует) или слепо следуете за учителем?»

Хазрат продолжил:

«Подобно тому как неверующие не поверили Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует) и верили только чудесам с определенными условиями, так же и вы не верите Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует)! Не обманывайте себя, будто вы верите ему! Вы верите только в условия, выдвигаемые вашим учителем. Неверующие говорили Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует), что уверуют, только если Аллах скажет или сделает то, что они просят. Точно так же ваш учитель говорит, что поверит в некое положение, только если Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) скажет об этом в точной формулировке. А то, что Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует) на самом деле говорил, они не принимают».

И в тот момент я мысленно согласился с хазратом. Даже когда нам приводили сто хадисов, мы не принимали их во внимание, считая, что в этом нет смысла, ведь Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует) не сказал все в точности так, как требовал наш учитель. Мы как будто советовали Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует) сказать то-то и то-то, а иначе мы не уверуем.

Вопрос

Я сказал:

«Хазрат! А вы можете потребовать с моего учителя хадис и пообещать за него награду – такой хадис, чтобы учитель не смог его найти? И тогда он будет вынужден признать, что это обман, как вы назвали его вопросы обманом».

Мавляна с улыбкой ответил:

А разве обман – это такое желательное дело, чтобы мы им тоже занялись?»

Я попросил:

«Пожалуйста, напишите такой вопрос, чтобы я разобрался во всем этом».

И тогда мавляна написал на обороте все той же листовки:

«На тех же условиях, что вы предъявляете, пожалуйста, приведите нам хотя бы один хадис, который доказывал бы, что в качестве довода в Шариате можно использовать только хадисы сахих, сарих, марфу, гейр маджрух. Если вы докажете это, то я дам вам 50 000 рупий».

Когда он подписался под этим, я подумал, что, хотя наш учитель особо подчеркивал, что награда не должна быть меньше 50 000, сам он ни разу не подписал ни одно обещание награды, даже в 5 центов. А мавляна без малейших колебаний подписал обещание заплатить 50 000 рупий.

Возвращение

Я вернулся в бумагой в руках и увидел, что учитель ждет меня у ворот. Как только я приблизился к нему, он спросил:

«Ну как, кто-нибудь осмелился хотя бы прочитать нашу листовку?»

Я ответил:

«Учитель! Сегодня был плохой день. Один человек не только прочитал ее, но и потребовал с нас хадис. Если вы найдете для него хадис, то он даст вам 50000 рупий. Он все подписал. Учитель, напишите тут хадис, и я вернусь к вам с призом».

Стоял декабрьский холод. Но, прочитав одну только первую строчку, учитель трижды отер пот со лба. Увидев, что учитель вспотел от напряжения, я тоже прочувствовал всю сложность вопроса. И наступило время наставления от Аллаха. Прочитав вопрос, учитель сказал:

«Сынок! Эти условия перечислены, чтобы обмануть нас». Когда я услышал это, земля ушла у меня из-под ног. Я сказал: «Учитель! Сегодня мавляна объяснял мне, что я верю не Пророку (да благословит его Аллах и да приветствует), а лживым требованиям своего учителя. И сегодня вы сами назвали их уловками и обманом. Что мне теперь делать?»

Еще один вопрос

Я расставлял книги, брошюры и другие вещи на столе для учителя в классной комнате. Там было две толстых брошюры. Одна из них называлась «Лекции по «Сахиху» Бухари аллямы Анвара Шаха Кашмири (рахматуллахи алейхи)», а вторая – «Лекции по Тирмизи шейха арабов и не-арабов Сайида Хусейна Ахмада Мадани (рахматуллахи алейхи), учителя Дар Улюм Деобанд». Однажды я спросил учителя:

«Учитель! Зачем вы храните книги этих многобожников?» Тогда мы считали, что назвать ханафита многобожником – это очень хороший поступок, к тому же, это очень радовало учителя. Он бывал очень доволен этим и долго хвалил нас.

Учитель ответил мне тогда:

«Сынок! Мы расходимся с ними во многом, однако Всевышний Аллах дал им много знаний. Без их книг мы не смогли бы преподавать Бухари или Тирмизи».

Я вспомнил об этом и спросил:

«Учитель! Вы обманываете людей, без чьих уроков не смогли бы преподавать Бухари и Тирмизи?»

Услышав такое, мой учитель сказал:

«Убирайся отсюда! Больше не заходи сюда!»

Я сказал:

«Учитель! Напишите хадис, чтобы я смог забрать награду». Учитель дал мне пощечину и велел мне сесть.

Возвращение

После наступления времени намаза аср я снова пошел к мавляне Абдуль-Кадиру и сказал:

«Хазрат! Теперь я убедился, что эти вопросы – лишь уловки и обман, но… пожалуйста, расскажите, почему вы отдаете предпочтение тому, что говорил имам Абу Ханифа (рахматуллахи алейхи), а не хадисам?»

Хазрат ответил:

«Ты прав».

И он дал мне книгу «И’ля ас-Сунан» с переводом на урду. Я читал в ней хадисы и понимал, какие лживые слова мы говорили изо дня в день. Я спросил у учителя:

«Учитель! Почему вы не принимаете хадисы из «И’ля ас-Сунан»? И почему вы зовете тех, кто следует этим хадисам, «ахлю рай»? Если кто-то из ученых, не следующих никакому мазхабу, написал опровержение, дайте мне его, чтобы я прочитал и его тоже».

Но, исследовав вопрос, я понял, что ни один безмазхабник не смог опровергнуть эту книгу. Когда я сидел в медресе и изучал «И’ля ас-Сунан», учитель сердился на меня и однажды даже побил. Я не понимал, почему «ахлюль-хадис» так враждуют с хадисами.

Я спрашивал:

«Почему вы не разрешаете мне изучать хадисы?»

А он все время отвечал:

«Зачем ты принес этот сборник хадисов в наше медресе?»

Однажды я написал на доске красивым почерком:

«Ма асфартум биль-фаджри фаиннаху а’заму биль-аджри» (В утреннем намазе больше награды, когда на небе немного светло)

Все в медресе принялись шуметь:

«Кто написал этот хадис? Зачем его написали? Хватай его! Вытолкай его взашей!»

В другой день я написал на стене хадис:

«Абриду би зухри фаинна шиддаталь-харри мин файхи джаханнам» (Совершай намаз зухр, когда становится прохладней, ведь сила жары – из дуновений Ада)

Тогда меня спросили:

«Зачем ты сеешь фитну?»

Перед следующим намазом я написал еще один хадис:

«Факихун вахидун ашадду аля шайтани мин альфи абид» (Один факих страшнее для шайтана, чем тысяча поклоняющихся»)

И я понял, что эти люди ненавидят хадисы больше всего на свете.

Третий раз

Когда я снова пришел к мавляне, он спросил меня:

«Как называют таклид шахси?»

Я ответил:

«Многобожие (ширк)».

Он спросил меня:

«Так получается, все мухаддисы, имена которых упомянуты в «Табакат Ханафийя», «Табакат Маликийя», «Табакат Шафи’ийя» и «Табакат Ханабиля», – все они многобожники?»

Я сказал:

«Вне всякого сомнения».

Он ответил:

«Тогда и «Сыхах Ситта» составлены многобожниками. Ты изучал «Булюг аль-марам», Ибн Хаджар тоже тогда многобожник. Ты изучал Насаи, но он следовал за имамом Шафии, значит, и он многобожник».

Тогда я пришел к своему учителю и спросил:

«Если какой-нибудь мухаддис или мусульманский историк составил книгу жизнеописаний (табакат) мухаддисов, не следующих никакому мазхабу, можете показать ее мне?»

Мой учитель разозлился и сказал:

«Ты только сеешь смуту, зачитываешь другим ученикам хадисы из «И’ля ас-Сунан», пишешь хадисы на стенах медресе! Нет книги под названием «Табакат гейр мукаллид»!»

Когда я снова пришел к мавляне, он сказал:

«Если где-нибудь есть мечеть гейр мукаллид, медресе гейр мукаллид, могила, перевод Корана, перевод хадисов (до английских переводов) – покажи мне! Если у них есть книга про намаз – принеси ее мне!»

Но, когда я спросил об этом у учителя, то понял истинный смысл выражения «где сядешь, там и слезешь». Учитель ответил:

«Ты только сеешь смуту».

Шутка

Однажды на уроке по Насаи мы обсуждали чтение «Фатихи» за имамом. Я тоже присутствовал на уроке, но книгу не взял. Учитель спросил:

«Где твоя книга?»

Я ответил:

«Осталась в комнате».

Он спросил:

«Почему ты не принес ее на урок?»

Я сказал:

«Эта книга написана многобожником. Имам Насаи написал главу о «тавили каулихи Азза ва Джалль ва иза куриаль-Курану фастамджу ляху ванситу ля’аляйкум турхамун» и затем привел хадис «иза караа фанситу» Это подобно тому, как если бы Аллах и Его Посланник приказали молчать, когда имам читает».

Этот аят и этот хадис опровергали мнение моего учителя, поэтому он решил «ослабить» хадис. Он сказал:

«Абу Хайд Ахмар мутафаррид, поэтому хадис вымышленный. И у Абу Халида нет мутаби ни в одном из сборников хадисов. Я говорил с аллямой Анваром Шахом Кашмири, и он не смог привести мутаби. Я участвовал во многих диспутах, но никто меня не опроверг».

Но я хорошо подготовился. Учитель посмотрел на меня и спросил:

«Эй, ханафит! У Абу Халида есть мутаби?»

Хотя я на тот момент еще не стал ханафитом, я все равно ответил:

«Ты просто задрал нос от гордости! Как можно увидеть мутаби, глядя в облака? Посмотри вниз – и ты увидишь его мутаби Мухаммада ибн Саада Ансари прямо в этой книге».

Я встал и указал пальцем на имя. Он спросил:

«Что там?»

Я ответил:

«Можешь ругать меня, сколько хочешь, но ответь, пожалуйста, как можно было не прочитать имя мутаби в книге, которая лежит прямо перед тобой?»

Что тут началось! Он отхлестал меня прутом и выгнал из медресе. И я начал изучать «И’ля ас-Сунан» и книгу мавляны Мухаммада Хасана Файзпури «Ситта Дарурийя», «Ад-Далиль аль-мубин» и так далее. Но я никак не мог избавиться от безмазхабного мышления, которое крепко сидело во мне. Когда я встречал вопрос по фикху, то сразу искал хадис, который служил бы далилем. Спустя несколько месяцев что-то поменялось. Теперь, когда я вижу аят или хадис, я думаю:

«Значение, которое пришло мне на ум, – правильное ли оно? Это я сам выдумал его, как Мирза Кадиани, или праведные предки понимали этот аят или хадис так же, как его понял я сейчас?»

И так болезнь личного толкования покинула меня, и безмазхабность ушла из моего сердца. И сейчас я на пути Ахлю-с-Сунна валь-Джама’а, ханафит, деобанди.

Я прошу у Всевышнего Аллаха, чтобы он даровал нам тауфик оставаться на этом истинном пути. Амин.