26 часть

Началась учеба. И она отличалась очень сильно от нашей учебы в дар аль-ифта. У нас был только один урок утром, а все остальное время студент посвящал чтению – в отличие от дар аль-ифта, где у нас было по три урока в день, много разных заданий и пристальный контроль муфтия. В тахассусе в области хадиса ничего такого не было. Фактически единственное, что требовалось от студента, – это постоянно читать. Наверно, это было ключевое отличие между тахассусами в области фикха и хадиса: в тахассусе в области хадиса надо читать раз в десять больше. Если фикх – это, скорее, аналитическая работа, то хадис – это стопроцентный эмпирический опыт. У нас было два устаза: муфтий Мухаммад Исхак Бана, который был главным нашим преподавателем, и муфтий Биляль Сабир, который был вторым устазом.

 

Учеба была двухгодичной. На первом курсе в понедельник, среду и пятницу преподавал муфтий Биляль. Во вторник, четверг и субботу преподавал муфтий Бана. В воскресенье был выходной. Урок в среднем длился от часа до двух.

 

И мы начали с двух книг шейха Мухаммада Аввамы, учениками которого являются муфтий Бана и муфтий Биляль: «Асар аль-хадис» и «Адаб аль-ихтиляф». Переводы обеих этих книг выкладываются на azan.kz. Учитывая разный уровень студентов, устазы начинали с залива в их мозги жесткого бетона в виде манхаджа. И это была возможность проверить самих студентов и их взгляды. Дело в том, что многие деобандийские медресе неправильно относятся к ваххабитам и Ибн Таймиййи. И студенты могли иметь полусаляфитские воззрения, даже не подозревая об этом. Это была своеобразная работа над ошибками, которую проводили муфтий Бана и муфтий Биляль. Задача этих обеих книг – объяснить студентам, что разногласия между муджтахидами в фикхе неизбежны и непреодолимы и что именно так к этому относились саляфы. Поэтому нужно проявлять уважение к представителю другого мазхаба или к тому, кто имеет иную точку зрения, если эти точки зрения находятся в рамках суннитского фикха. Для более подробной информации об этих книгах можно обратиться к вышеупомянутым переводам.

 

Нам раздали список дополнительной литературы, которую надо было прочитать за два года, порядка пятидесяти книг. Первой книгой в списке значилась «Аль-Мадхаль» муфтия Абдуль-Малика.

 

 

Муфтий Абдуль-Малик был учеником шейха Абдуль-Фаттаха Абу Гудды, шейха Мухаммада Аввамы и муфтия Таки Усмани.

 

И эта книга представляет собой введение в тахридж хадисов. Например, если тебя спрашивают, есть ли хадис о достоинстве быть муаззином или об особой награде за это, что нужно сделать, чтобы найти этот хадис и решение хафиза о степени его достоверности? Вот это и есть предмет изучения науки тахридж.

 

В классический период хадиса этому не обучали отдельно, потому что в процессе учебы студенты автоматически и естественным образом на практике сами это осваивали. И не было нужды в отдельной специализации. Но в последние два века научная область хадиса крайне деградировала, поэтому прервалась цепочка преподавания и многие темы ученым приходится изучать через книги и источники, в том числе и тахридж.

 

Помимо книги муфтия Абдуль-Малика, есть и другие книги по тахриджу: например, Махмуда Таххана. Но все они отличаются крайней поверхностностью и перечислением очевидных вещей. Муфтий Абдуль-Малик же вложил в эту книгу свой многолетний опыт и, помимо практических советов, дает ценные указание в плане перспективы развития научных навыков студента. Самое главное – он дает понять, что перед нами трудная область, которая требует многолетнего изучения, просто чтобы начать понимать слова имамов. И в книге перечисляется множество источников по хадисам с описанием их устройства и методов поиска в них.

 

Книгу можно скачать по этой ссылке: https://ahadithnotes.files.wordpress.com/2014/07/booklet-pdf-file.pdf

 

Надо сказать, что в научной среде существуют свои тренды. Например, в период имама Ираки и немного до него и после него был расцвет хадиса. И появлялись великие гиганты в этой области: аль-Миззи, Захаби, Ибн Сеййид ан-Нас, ас-Субки и многие-многие другие. Венцом этого развития, безусловно, стал Ибн Хаджар аль-Аскаляни – повелитель правоверных в области хадиса. И он оставил таких учеников, как аль-Бикаи и ас-Сахави. Но после имама Суюты начинается определенный спад, что ведет к ухудшению преподавания этой науки и ее понимания.

 

Своего рода тренд на хадисы и определение степени их достоверности возродился при Ахмаде Шакире и братьях Гумари, которые внесли огромный вклад в оживление интереса к этой науке. И большой вклад в оживление этой области – особенно в теме джарх уа та’диль – внесли такие ученые, как аль-Кавсари и аль-Муаллими. Они были жесткими оппонентами друг для друга и написали не одну книгу друг другу в опровержение. Но когда два гиганта сталкиваются друг с другом, то для нас – наблюдателей этого столкновения – открываются огромные пласты знания.

 

И у этого общего тренда на хадис появилось два ответвления: те, кто ориентировался на Кавсари и его метод, и это – соответственно – шейх Абдуль-Фаттах Абу Гудда и его ученик Мухаммад Аввама, которые выступали за мазхаб и таклид; и школа Альбани как последователей Муаллими, которые были крайними противниками таклида и оживляли манхадж Ибн Хазма. Именно поэтому у Альбани такое количество фетв, противоречащих иджме: например, о том, что необязательно платить закят с торгового имущества, или о запрете женщинам носить золотые браслеты и кольца. Эти два направления враждуют друг с другом, и книги Альбани полны желчи и ненависти к шейху Абдуль-Фаттаху Абу Гудде и шейху Мухаммаду Авваме. Из-за финансовой мощи Саудовского государства и распространения ваххабизма на довольно длительный период этот манхадж стал доминирующим в научной области: в исламских университетах от студентов, которые приступили к учебе три-четыре года назад, уже начинали требовать выносить свое решение о достоверности хадиса и делать свой личный иджтихад насчет разногласий между имамами мазхабов.

 

Перед началом учебного курса нам нужно было прочитать еще и предисловия, которые написал Альбани к некоторым книгам, которые издавал, чтобы понять контекст полемики, в которой участвует шейх Аввама. И в этих предисловиях можно увидеть цельный образ этого человека, который ругается как сапожник на всех, кто не разделяет или оспаривает его точку зрения. Это показательный пример того, что библиотеки и книги не дают тарбии. Тарбия – это результат многолетнего пребывания с учителями.

 

Если понятно, зачем эта область нужна ваххабитам, то может возникнуть вопрос: «А зачем суннитам, которые следуют мазхабу, изучать эту область?» Одно из следствий деградации науки хадис в суннитской среде проявляется в массовом следовании и передаче выдуманных хадисов: выдуманные несуществующие намазы, коллективные обряды, передача бесконечных достоинств и наград за действия в особые дни – всё это очень распространено в суннитской среде. А кто указывает на выдуманность того или хадиса, того сразу обвиняют в ваххабизме. Если в ваххабитской среде этот манхадж привел к вражде с мазхабами и последовательному разрушению фикха, то незнание науки о хадисах в суннитской среде привело к такому фатальному невежеству, что люди цитируют сборники выдуманных хадисов в качестве руководства к действию. Шейх Кавсари описывал случай, как человек на минбаре рассказал какой-то хадис, а потом указал источник: «Ибн Джаузи передал в «Мавдуат»». Такие дела – пелена невежества и новшеств, которые затмевают настоящую Сунну Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и да приветствует). У всех этих новшеств полно своих ансаров, которые их доказывают, оправдывают и призывают к ним с минбаров. Но где же ансары Сунны Мухаммада (да благословит его Аллах и да приветствует)? Или мы оставили Сунну ваххабитам, а себе взяли религию выдуманных хадисов? Кто лжёт на Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и да приветствует) пусть готовит себе место в Аду.