27 часть

Преподавание в тахассусе отличалось тем, что мы должны были заранее прочитать материал, который устаз собирался преподавать, перевести все сложные слова и – самое главное – разобрать все ссылки в книге. Если приводится, например, мнение Субки, то надо было найти это мнение в первоисточнике. Если что-то сказал Заркаши, то надо найти, где он это сказал. Если встретился какой-то хадис, нужно сделать к нему полный тахридж. Если упоминаются какие-то книги, то следовало найти их в библиотеке и прочитать хотя бы предисловия, чтобы знать, о чем они. Это было новым опытом и навыком работы с текстом, потому что до этого мы все жили в мире «ставить урок». А тут оказалось, что этот мир иллюзорен и в реальности есть только работа с текстом. И пришло понимание того, что знание – это практическая работа в библиотеке с книгами. В арабском это обозначают словом «маляка».

 

Плюс это снимало страх перед книгами и учило нас самостоятельному исследованию. Тем из нас, кто уже учился в дар аль-ифта, такой подход не был в новинку, потому что у нас уже был навык работы с книгами. Тем же, кто пришел сразу после дар аль-улюм, было немного сложно.

 

Итак, студент уже должен был заранее быть готовым к уроку и знать его содержание, так что устаз быстро прочитывал текст, останавливаясь на каких-то отдельных вещах и обсуждая с нами итоги наших исследований. Муфтий Биляль любил начинать урок с того, что спрашивал каждого студента, что тот прочитал накануне и просил рассказать какую-нибудь интересную фаиду. Надо сказать, что у него был довольно взрывной нрав, поэтому большинство студентов его побаивалось. У меня же с ним сложились прекрасные отношения на почве общей любви к Кавсари и Мустафе Сабри. Он постоянно говорил студентам: «Read Kawthari, bhai. Why are you wasting your time?» И когда в «Адаб аль-ихтиляф» мы дошли до места, где шейх Мухаммад Аввама указывает на разногласие между Кавсари и Мустафой Сабри насчет касба и ихтияра, то весь этот урок муфтий Биляль рассказывал биографию Мустафы Сабри, мы обсуждали его книги, читали разные отрывки из «Маукыф аль-акль». А еще муфтий Биляль очень часто прочитывал нам какую-то фаиду из трудов Кавсари и давал задание найти эту цитату в его книге. Например, он рассказывал нам о ценности чтения книг о сектах, которая заключается в том, что корни множества заблуждений, появившихся в наше время, обнаруживаются уже в этих книгах.

 

У нас было общее задание по прочтению рекомендованного списка литературы, и каждый должен был, помимо этого, читать что-то индивидуально. Обычно это были либо биографии передатчиков из «Ас-Сияр» Захаби либо из «Тахзиб аль-камаль» аль-Миззи, или тахридж некоего хадиса, или обсуждение какой-то темы из области акыды, усуля и фикха. Список литературы состоял из чтения книг, которые относятся напрямую или косвенно к нашей программе, и вдобавок к этому четыре блока книг для самостоятельного чтения, которые не были связаны напрямую с программой.

 

Первый этап – книги аль-Хатыба аль-Багдади «Такьид аль-ильм», «Шарафу асхабиль-хадис», «Насиха ахлиль-хадис» и «Аль-Джами лиахляки-р-рави». Последняя книга крайне важна для всех студентов, и ее можно отнести к разделу про адабы мутаалима. В ней собраны ценнейшие наставления от саляфов этой уммы. В первый этап входили еще три книги шейха Абдуль-Фаттаха Абу Гудды. Первая – это три рисали по науке хадис, вторая – четыре рисали по науке хадис, а третья – это «Аль-Иснад мин ад-дин».

 

Муфтий Бана не давал нам спуска в плане личного чтения, а муфтий Биляль вообще говорил: «Если вам не нравится читать, смените профиль и идите продавцом в магазин». В общем, они постоянно нас спрашивали: «Какую книгу читаешь? Сколько страниц прочитал? Что из этих страниц запомнилось?» И отвертеться общими фразами было невозможно. Один из студентов, который очень не любил читать, решил схитрить и рассказал историю про имама Табарани, которую якобы вычитал накануне. Муфтий Бана ответил ему: «Это ж вам вчера муфтий Биляль на уроке рассказывал!»